27. В мою жизнь люди приходят по приглашению.
Ни кровь, ни прошлое, ни совместная работа, ни общие интересы не вводят человека в мое личное пространство автоматически.
Это такой индивидуализм, который мне важен. При этом я вовсе не мизантроп. Просто, я предпочитаю выбирать.
28. Я отдаю себе отчет в том, что написанное в предыдущем пункте - интеллектуализация, попытка объяснить вещи апостериори.
На самом деле, здесь не идеология, а нутро.
Это не свободное волеизъявление, о котором так много говорили всяческие неоромантики.
Это просто вот так и я смирился.
Завидую, кстати, тем, у кого все не так и кому достаточно знать, что ну вот же, это же мой троюродный брат или мы же служили вместе, ну конечно этот человек мне родной.
Не высокомерно завидую простоте примитивных, а вполне искренне. Такие люди гораздо более счастливы, как мне хочется верить.
Ни кровь, ни прошлое, ни совместная работа, ни общие интересы не вводят человека в мое личное пространство автоматически.
Это такой индивидуализм, который мне важен. При этом я вовсе не мизантроп. Просто, я предпочитаю выбирать.
28. Я отдаю себе отчет в том, что написанное в предыдущем пункте - интеллектуализация, попытка объяснить вещи апостериори.
На самом деле, здесь не идеология, а нутро.
Это не свободное волеизъявление, о котором так много говорили всяческие неоромантики.
Это просто вот так и я смирился.
Завидую, кстати, тем, у кого все не так и кому достаточно знать, что ну вот же, это же мой троюродный брат или мы же служили вместе, ну конечно этот человек мне родной.
Не высокомерно завидую простоте примитивных, а вполне искренне. Такие люди гораздо более счастливы, как мне хочется верить.