О терроризме

Напротив детского сада папа прощался с дочкой.
Папа хотел ехать на работу, дочь хотела показать, что любит папу.
Папа сидел на корточках, дочь крепко держала его одной рукой за бронежилет, другой за дубинку, торчащую за спиной и говорила, что сегодня папа с ней будет играть в садике.

Напарник папы сидел рядом на мотоцикле и явно боялся дочку напарника. Он отворачивался от сцены как только мог и с опаской оглядывался над зеркальными очками.

Папа говорил: “Ротем, милая, но мне очень нужно сегодня на работу. Давай, мы поиграем, когда я приеду?”
Ротем отвечала: “Кто-то другой сегодня поработает. Вон, Бенаюн тебя подменит, я сейчас его попрошу”
Бенаюн от упоминания вздрогнул вместе с мотоциком и рефлекторно погладил винтовку.

На этом этапе меня уже поцеловала моя дочь и убежала в недра, откуда доносились визги, похрюкивания и другие страшные звуки.
Я подошел к бойцам Ясам (полицейский спецназ) и спросил у Бенаюна: “опять?”
Бенаюн сказал: “Недели две уже вроде было нормально, но вот, да, опять”
Папа повернул ко мне лицо и одними губами прошептал: “HELP!”
Я сказал: “Ротем, отпусти папу, пойди и скажи моей дочке Носе, что я прошу ее поиграть с тобой во что-нибудь”

Ротем развернулась и довольная ушла.

Папа сел на мотоцикл позади напарника и простонал мне, вытерев лысую голову ладонью: “Спасибо, брат. Лучше уж арабы.”
“Их ты тоже так любишь?”
“Ну, приблизительно так, ага”, ухмыльнулся он.
И я увидел оскал израильского империализма.