Тексты любимых песен Юрия Наумова.

[chenai]

Дорога назад


Эй-ка, ну-ка, ворожейка,
Прошу, пани,
Ворожи, гадай-ка, тили-тили-тесто,
Кто к нам ходит темною порой?
Кто нас гонит в шею,
Кто сорвал нас с места?
Слушай, парень, где твоя невеста?
Слышал весть,
Что села на паром
И уплыла
В одну из четырех сторон,
И я сам видел, как с неба скатилась слеза
На дорогу,
Что зовется Дорогой Назад...

Может, так и надо, раз ума палата
Номер шесть, да ну и ладно, если
Поперек натянутый канат
Есть котлеты с салом все равно не в жилу
Жизнь шилом слово "шиш" писала
Через "и", не ставя точек над
Этой пропастью
Во ржи зарывшись, я лежал
И в плаче не слышал, как в небе
Грохочет гроза
Но я помнил: есть дорога назад
Я помнил: есть дорога назад
Дорога назад...

Первый раз не приняли в игру
Подумаешь! Дело - пустяк
И хоть я с первого дня
Мог кричать во всю грудь,
Я до сих пор не могу
С первой ночи признаться в любви
Отчего это так?

Помнишь, мы тогда еще ни сном ни духом,
А звонок над нашим ухом
Прогремел, согнав нас в стадо,
Как телят
Помнишь, мы тогда, на выпускном
Собрались с духом
С тем, чтоб правдой плюнуть в души
Потоптавшим нас учителям
Только я
Был слишком большим, чтоб ударить,
И все же еще слишком маленьким,
Чтобы сказать
Может быть, потому,
Что я помнил дорогу назад?

Помню:
Я тогда писал в дневник
О том, как расстался с тобой
Чтобы выиграть бой,
Ты просила не меньше чем миг,
Ну а я согласился
Не более чем на любовь,
И прошу не винить...

Если поколенье
Поголовно на коленях -
Не мытьем, так уголовно
Тем, кого судьба не обнесла
Остаются стремные тусовки
Или ровно к трем
На зов каких-то гуру
Продать сдуру
Души и тела...
Пьяный в хлам,
Он был так похож на плебея -
Еще один люмпен-патриций,
Сомкнувший глаза
Но хоть убейте,
Он должен был помнить дорогу назад
Так пойте и пейте
в память об этой дороге назад
О дороге назад...

Лезвие язвило, но везло,
Стараясь не разбередить
Наши юные раны
А мы-то и рады, что все впереди
В пику пикам неслись напролом,
Совершенно забыв, что у нас
Ахиллесова пятка в груди
И нам еще не отбелилась кровь на стенах,
И не отблевались дырки в венах
это был великий белый блеф
Лезвие буянит:
Хочешь мир с изнанки?
Дай стоянку в кубитальной ямке
Лесбиянкам
Вене и Игле
И в петле
Повиснув,
Ты так до конца и не понял,
Реальность ли все это или крейза?
Ты был первым, кто не помнил дорогу назад
Да на кой она хер тебе, эта дорога назад?
Дорога назад...

Помню: я тогда писал стихи
О том, что так быть не должно
Но на одного
Взметнувшегося над стихией
Было сто тысяч других,
Что упали на дно
А не все ли равно?

Божия коровка,
Улетай на небко
Здесь котлетки
Только тем,
Кто в клетке
Если крылья держат, да несут
Будут вербовать тебя в гербарий -
Ты не соглашайся:
У тебя же детки,
Улетай,
Авось не донесут.
Улетай навсегда
И я помолюсь за тебя, а потом
Я слышал, что здесь где-то рядом открыт пивной зал
И я пойду туда, чтоб не помнить дорогу назад
И я пойду туда, чтобы раз и навеки забыть,
Что такое дорога назад

Думаете, я поверю вам
После стольких лет лжи?
Вся моя жизнь
В этой дороге назад,
Вся моя жизнь...

Каждый день смотреть, как по живому режут -
это странно, как на плащанице
Что ни год, на этих площадях
Я, наверно, никогда на буду прежним
Склеив раны, небо, ты прости мне,
Я - к тебе, они - не пощадят
Никогда...
А они мне кричат:
"Возвращайся,
Ведь те, кто не против и с нами - воистину за!"
Но я помню: нет дороги назад
Я помню: вовеки не будет того,
Что мне было дорогой назад
Дорогой назад


Ты и я



В Ленинграде дождливое лето,
И я так устал от официоза.
Но мы не поедем в Палермо с тобой,
Да, там тепло, но, ох уж эти мне мафиозо,
Что вечно не в духе.
Давай-ка останемся дома, мой бог.
И ты будешь сетовать на непогоду,
A я буду в праведном гневе на то,
Что мы не вольны,
Жанна,
Внедриться в Китай, партизаны подпольной луны.
И мир содрогнется от звуков
Музыки желтой волны.

Ах, героин в Амстердаме,
М-м, снегопады в Тбилиси,
О, переворот в Иордании,
Боже, как трудно быть реалистом
Мира, в котором малюют на стенах
Нитроэмалевой краской,
И повсюду снуют пацифисты в мундирах.
Я обещаю быть откровенным,
Дай мне напялить еще одну маску.
Я докажу тебе, что я крутой,
Я все поставлю на карту.
Я скажу тебе, что
Я сочиняю не хуже Маккартни.
Ты, ошалев от этакой наглости,
Вымолвишь, что у меня не все дома,
Я не сумею тебе возразить -
Я так давно не был дома.
Лучше послушай, как я играю.
Разве тебе не по кайфу ?

Ах, в Калифорнии - СПИД,
Токсикомания в Наро-Фоминске.
Спи, любовь моя, спи.
Господи, как тяжело быть нонконформистом.
Особенно если
Это выходит из моды.
Но по бокам как всегда два оптимиста
В штатском.
Я обещаю быть бескомпромиссным,
Дай мне примерить новый намордник.
Я обернусь к тебе ликом
Полным смиренья и счастья.
Ты с перепугу и вправду подумаешь,
Что я великий,
Но, расколов меня в одночасье,
Набросишься с криком,
Что я сумасшедший маньяк.
И мы всегда будем вместе -
Ты и я.


Театр Станиславского



Первый акт - занавес во всю ширь.
Не трогать ружье на стене -
Оно пригодится попозже.
Маленький, всеми проклятый гений,
Капля всемирной души,
Идет в этот мир из глуши,
Кинуть в него свои дрожжи.
Залы веселых столиц
Примут не сразу, но наверняка.
Вот путь от дурацких "зачем?"
До страшных "почем?",
Как только войдешь в эти двери.
Театр начинается с виселиц,
Не потеряй номерка.
Здесь так трудно выжить, не став самому палачом,
Но в это не хочется верить.

Да сохрани тебя небо,
Хотя бы в единственный раз.
Странная небыль,
В которую дай Бог поверить
Кому-нибудь из нас.

Я прошел мимо умных и правильных книг -
Неприметный солдат рок-н-ролла,
Не помышляющий стать офицером.
Сексуальные революционеры,
Куда мне до них,
Героически павших на баррикадах
Вендиспансеров.
Но я тоже не свят, я жаждал любви
Да и прочих безумных вещей,
Зашвырнув в дальний угол талмуд
С главой про тычинку и пестик.
Через несколько лет вы услышите крик
И хруст поврежденных хрящей -
Это я в первый раз наступлю
На горло собственной песне.

Храни меня, небо,
Пока я в терновых венках.
Корка черного хлеба
И целая вечность до третьего звонка.

Акт второй - пора становиться большим.
Время разбрасывать камни в огороды собратьев,
Голосу времени вторя.
Я занялся всерьез
Покореньем каких-то вершин,
Не заметив, что уровень неба,
Постепенно спускается
Ниже уровня моря.
Я стал в доску своим
Среди в стельку чужих,
Разменяв идеалы,
Что в юности вынес со стрита.
И столкнувшись с язвой желудка,
Как с одним из путей спасенья души.
Я решил отсидеться в тиши
И отделаться легким гастритом.

Хорони меня, небо,
Я в лавровых венках.
Что за чертова небыль.
Еще двести грамм коньяка
До третьего звонка.

Третий акт - надвигается эра реформ.
Сними же ружье со стены,
Передерни затвор, ну и так далее.
Смерть - совершенна среди готовых лекарственных форм.
Что же там лечит горбы,
Не говоря о воспалении миндалин.
Напиши на рецепте
"Прием раз в жизни, перед сном, натощак",
И она не замедлит прийти
Бескомпромиссная, словно очковая кобра.
Жизнь, о Боже, как трудно вымолвить слово "прощай"
Соленое море в глазах навеки размоет твой
Всепобеждающий образ.

Возьми меня небо
Из похоронных венков.
Окуни меня в небыль вечно звучащей симфонии
Третьих звонков.