Они летят вперёд шляпками и встречают закономерный от ворот поворот.
Из миллионов один бывает развернут течением толпы и ввинчен острием туда, куда любой уважающий себя сперми обязан ткнуться шляпкой и, преисполненный достоинством, отлететь в утиль небытия.
Он сопротивляется, но, обычно, он хил и не способен на долгое противостояние. В итоге - ток уважаемых и уважающих себя сперми забивает его в податливое Нечто по самую шляпку. Отчаявшись, он прорастает. Их становится двое, затем четверо, через секунду - 16,777,216 и каждый из них несет в себе память о пережитом позоре.
Люди называют эту память - ДНК.
Из миллионов один бывает развернут течением толпы и ввинчен острием туда, куда любой уважающий себя сперми обязан ткнуться шляпкой и, преисполненный достоинством, отлететь в утиль небытия.
Он сопротивляется, но, обычно, он хил и не способен на долгое противостояние. В итоге - ток уважаемых и уважающих себя сперми забивает его в податливое Нечто по самую шляпку. Отчаявшись, он прорастает. Их становится двое, затем четверо, через секунду - 16,777,216 и каждый из них несет в себе память о пережитом позоре.
Люди называют эту память - ДНК.