Гуманистическая педагогика

Как обычно, меня усадили за стол лицом к морю.
Я сразу принялся за чебурек. Чебурек чуть больше нужного похрустывал, но, в целом, это же не так важно. Я разжевывал чебурек медленно, поглядывая на сидящего напротив.

Человек сидел ровно, старался не моргать, только ноздри немного подрагивали, выдавая напряжение. Трехдневный голод перенес. Им всем это испытание дается с трудом, но этот, похоже, крепкий орешек. Смотрит прямо перед собой, а не на чебурек. Какая там метка у него на галстуке? Да, банкир. Банкир, голубоглазый, костюм сидит ладно, все, как я люблю.

"Я твою маму ебал", сообщаю ему. Вот сука, даже не дрогнул. Ну, его проинструктировали, конечно. Но все же, я постарался неожиданно это сказать. Ладно. Может у него мамы нет.
Бросить в него чебурек? Нет, из этого толку не будет. Да и лень его додавливать.

Ладно, скажу, чтоб еще день подержали и отпустили. Но пусть воду не дают. А то скучно.
Кому я вру? Скучно в любом случае было бы. Долбанные традиции. А в Песах вообще не очень ясно, кто больше страдает, я или гои, которых мне притаскивают.
Ладно, пойду.

Как вышло, что именно я остался после Суда единственным в Халифате, кто не разучился учить? Педагог, друг Халифата, Гуманист. Я заставил Халифа называть себя в речах ребе Минотавром. И это уже тоже скучно. Никому не смешно, т.к. я никого не научил, что это смешно.

Поцы тупые.

Ладно. Пойду учить. Сегодня крановщики или еще какие-то уроды.

Благословен Всевышний, Царь и этой новой Вселенной, испытывающий своего сына терпением.